История похода отряда, возглавляемого албазинским казачьим десятником Гаврилой Фроловым на реки Хамун и Быстрая, состоявшемся в 1682 году, неоднократно привлекала к себе внимание историков.
Всего в состав отряда вошло двадцать восемь Албазинских казаков, нерчинский казак Любим Барабанщик и тридцать два человека промышленных людей.  Большую часть имен Албазинских казаков, участвовавших в этом походе, помогли установить «Имянные пречневые выписки Албазинским служилым людем», составленные Албазинским воеводой Алексеем Толбузиным 20 и 21 ноября 1684 года.
Вопрос о том, по какому маршруту албазинские казаки достигли рек Быстрая и Хамун остается открытым. Установить его помогли тексты ясачных книг составленных Г. Фроловым. Они приведены в приложении к исследованию.
По результатам похода Г. Фролова тунгусы жившие в бассейне реки Быстрой, а также верхнем и среднем течении реки Хамун были приведены в русское подданство и включены в состав ясачных волостей Албазинского острога. Для обеспечения своих действий Албазинскими казаками в этом районе были поставлены Быстренское, Усть-Бачанское и Усть-Дукинское ясачных зимовья. Только активизация действий маньчжурского государства по вытеснению русских из Приамурья не позволила уже в восьмидесятых годах XVII века закрепить все левобережье Амура за Русским государством.

Изучение документальных источников по истории Восточной Сибири XVII в., времени, когда процесс присоединения региона к Русскому государству еще не завершился, позволяет выявить не только существовавшие закономерности, но и особенности в присоединении каждого района, каждой территориально-этнической группы.
Столкновение интересов Русского государства и маньчжурского Китая на Дальнем Востоке, начавшееся в середине XVII века, достигло своего апогея к 80-м гг. столетия: расширяя свои территории, два сильных государства, претендующих на доминирующую роль в регионе, вступили в конфронтацию не только по всей продолжительности еще весьма условных границ, но и в районах, потенциальных интересов.
Особенностью бассейна р. Тугур была отдаленность этой территории от основных центров и с той, и с другой стороны. Тем не менее, в отличие от Китая, с которым левобережье Нижнего Амура имело экономические связи по крайней мере с начала XVII в., Россия уже в 50-е гг. упомянутого столетия сделала серьезную заявку на включение бассейна Тугура в состав Якутского уезда, т.е. на административное присоединение территории.

Вопрос освоенности Приамурских земель в XVII веке русскими в сельскохозяйственном отношении неоднократно рассматривался в различных исследованиях, и в том числе посвященных истории Албазинского острога. В этом контексте как правило отмечалось наличие русских слобод, деревень и заимок, расположенных вдоль Амура.
Албазинские уезды начинались от слияния Аргуни и Шилки. В 1682 году Нерчинский воевода Ф.Д. Воейков выделял два таких уезда. Первый располагался от устья реки Аргунь до Албазинского острога. Второй от Албазина вниз по течению Амура. Побывавший в Москве в Сибирском приказе в 1680 году албазинский казак Костька Емельянов рассказывал, что албазинские пашенные крестьяне живут вниз по Амуру до устья Нижней Погромной реки.
Число русских поселений исследователями оценивалось по-разному. Но после публикации Н.Ф. Демидовой и В.С. Мясниковым «Стратегических планов усмирения русских (Пиндин лоча фанлюэ)», где указывалось, что в конце 70-х годов XVII столетия китайские лазутчики донесли императору, что русские построили на Амуре более двадцати селений, эта цифра утвердилась. И с 1972 года практически в каждом исследовании по истории Албазина имелась фраза: «Ha амурских берегах ниже устья Аргуни было расположено более 20 русских сельскохозяйственных селений — слобод, деревень, заимок». Попытки уточнить места расположения населенных мест Албазинских уездов также предпринимались неоднократно. В своем большинстве ссылки на информацию о их размещении кочевали из более ранних исследований в более поздние и практически не содержали сведений о первоисточниках.
Чтобы расширить эти сведения было проанализировано более двухсот как опубликованных, так и неопубликованных документов, относящихся к служебной документации Албазинского острога. Это позволило представить более подробную информацию о существовавших в XVII веке населенных пунктах Албазинских уездов.

Изучению деятельности приказных людей, в разное время руководивших Албазинским острогом посвящен ряд работ российских ученых и краеведов. Однако этот список по-прежнему остается не полным. Введение в научный оборот ряда новых документов позволило дополнить его новыми фамилиями, а по ряду приказных людей уточнить период их нахождения на приказе в Албазинском остроге, а также отметить несколько не состоявшихся назначений.

На основании анализа служебной документации прослеживается история создания и функции органов местного управления, действовавших в Приамурье после его присоединения к России в XVII веке. Ключевой фигурой в иерархии государственного управления был приказной человек. Поэтому порядок организации управления приказными людьми во вновь присоединяемых землях по реке Амур, а также их служебные обязанности рассмотрены более подробно. В помощь приказным людям на этих территориях также создавались такие органы управления как съезжие, расправные, приказные и судные избы. При общей схожести функций, возложенных на эти учреждения, принципы формирования и их полномочия отличались. Они создавались как по административному принципу, так и по инициативе «войска» и в соответствии с этим либо подчинялись вышестоящим управленческим инстанциям, либо были подчинены непосредственно приказному человеку. Поэтому, порядок их создания и организация работы с одной стороны, оставались идентичными другим, уже освоенным сибирским территориям, с другой стороны в зависимости от складывающейся обстановки принимали индивидуальные формы, направленные на их автономное существование. В работе также исследуется персональный состав этих служб и публикуется уточненный список приказных людей и подьячих Албазинского острога, который с разной степенью полноты охватывает период с 1665 по 1689 год. Особенностью исследования является широкое привлечение неопубликованных архивных материалов, впервые введенных в научный оборот

В XVII веке, когда границы между уездами вновь присоединенных к Русскому государству территорий Сибири не были жестко определены, кочевые ясачные люди с легкостью мигрировали из одного региона в другой. В свою очередь стремление воевод и приказных людей любыми способами увеличить ясачный сбор меховой казны, приводило к неизбежному появлению конфликтов между служилыми людьми русских острогов. Было такое соперничество и между Албазинским и Якутским острогами. Иногда оно приводило к объединению усилий, но чаще к двойному обложению ясаком коренного населения с последующим разбирательством, доходившем до рассмотрения претензий в Москве. Документы о таком противоборстве сохранились. В фондах Научно-исторического архива СПбИИ РАН сохранился еще один документ, затрагивающий эту тему. Это «Отписка Нерчинского приказного человека Павла Яковлевича Шульгина Якутскому воеводе Андрею Афанасьевичу Барнешлеву о присылке служилых людей в помощь Даурским острогам для поимки изменивших тунгусов» Описываемые в ней события произошли осенью 1673–весной 1674 годов и привели к переходу рода Киндигирского князца Онкоула в ясачный платеж из Чаринского зимовья Якутского острога в Албазинский острог.

В статье уточняется дата создания и назначение единственной сохранившейся до настоящего времени городо-вой печати XVII века – печати Албазинского острога. Кроме этого, приводятся сведения о печати приказчика Албазинского острога И. С. Войлошникова, оттиск которой был обнаружен в ходе археологических раскопок городища «Албазинская крепость».

Изучению деятельности приказных людей, в разное время руководивших Албазинским острогом посвящен ряд работ российских ученых и краеведов. На современном этапе изучения истории этого Административного центра встала задача по раскрытию индивидуального вклада каждого из его руководителей. И такие работы появились. Однако о некоторых приказных людях Албазинского острога в этих работах мы находим лишь краткое упоминание укладывающиеся в одну строку. К таким приказным людям Албазинского острога следует отнести Даурского сына боярского Григория Иванова сына Лоншакова....

Первые документы о возникшем между Нерчинскими воеводами Федором и Андреем Воейковыми и албазинскими казаками конфликте были опубликованы в XII томе «Дополнений к актам историческим» еще в 1872 году. Основная причина этого конфликта – несвоевременная выплата Албазинским казакам жалованья была названа, однако детали событий, происходивших в Албазинском остроге в них раскрыты не были. Для подготовки этого материала были привлечены ранее не публиковавшиеся документы, хранящиеся в фондах Научно-исторического архива СПбИИ РАН и отдела рукописей и редких книг Российской национальной библиотеки. Они позволили более подробно проанализировать причины и последствия этих событий.

Походы на Амур Ерофея Хабарова открыли для русского населения новую Даурскую землю. Слухи о ее богатствах быстро охватили регионы восточной Сибири. Поэтому служилые, посадские, промышленные люди, крестьяне и прочий «тяглый» люд стали регулярно «самоохотно» уходить на Амур. Это своеобразное движение, сибирских людей XVII века, и причины его породившие были описаны в ряде исторических исследований. Наиболее известной и как бы выделяющейся из общей массы Даурских беглецов стала группа Никифора Черниговского. Н. Черниговский оказался дальновиднее своих предшественников. На Албазинском городище беглецы возвели острог. Однако, как только острог стал государственным, а управление отрогом было поручено назначаемым из Сибирского приказа приказным людям в остроге созрел умысел на побег вниз по Амуру в «вольное казачье». Албазинские казаки еще хорошо помнили вольную жизнь первых лет существования Албазинского острога и хотели повторить свой удачный опыт ухода из-под жесткого воеводского управления.