АФАНАСИЙ ИВАНОВИЧ ФОН БЕЙТОН, ВЕРХОЛЕНСКИЙ ВОЕВОДА(*)

Описывая деяния современников Петра Великаго, можем ли умолчать о тех лицах, которыя в первые бурные годы Его царствования, при скудных способах, в самом отдаленном краю России, почти вне ея пределов, с геройским мужеством и самоотвержением подвизались для ея выгод и славы? К числу таких людей, достойных жить в памяти потомства, принадлежит храбрый защитник Албазина, Афанасий Ивановичь фон-Бейтон. Об его происхождении, месте и времени рождения сведений не открыто; известно только, что в войне России с Польшею, оконченной в 1667 году, он служил в Польских войсках поручиком, и Русскими взят в плен. Частица фон, заставляет думать, что он был дворянин. — Царь Алексей Михайлович, вводя у себя регулярныя войска, для устройства их употреблял, как известно, иностранцев, и независимо от того, что вызывал их из разных Европейских государств, многия места России, особенно пограничныя, населил Польскими пленными. В числе последних находился Бейтон, которому судьба определила провесть остальную жизнь и прославиться в уединенных безлюдных пустынях Сибири. По принятии Греко-Российской Веры, он отправился в Нерчинск, занялся там, сколько позволяли обстоятельства и способы края, приведением в лучшее устройство тамошних Стрельцов и казаков, и получил степень боярскаго сына. Посвятив себя России, он снискал себе общее уважение и доверие, и оправдал их, в особенности блистательною обороною Албазина против Китайцев.
В царствоваиие Михаила Феодоровича, именно в 1639 и последующих годах, казаки я промышленные Восточной Сибири, возбуждаемые духом открытий и завоеваний, проникли, чрез Даурию и земли Гиляков, к устью Амура. В 1651, отважный промышленик Хабаров, вспомоществуемый Якутским начальством, с горстию людей одержал большие успехи над Даурами и Китайцами, и между прочим останавливался в остроге Албазин, так называвшемся по имени одного Дуарскаго князька, Албазы, и лежавшем близ впадения в Амур реки, Китайцами именуемой Емули, а Русскими Албазина. Острог этот был Хабаровым разорен до основания; но, по прошествии нескольких лет, возобновлен каким-то Черниговским, Поляком или Литвином, который, убив, в 1665 году, Илимскаго Воеводу Обухова, с соумышленниками своими бежал к Амуру, и там поселился. С этого времени Албазин, вновь построенный и составлявший собою четвероугольник, обведенный деревянными стенами, с тремя башнями, сделался главным местом Русских поселений при Амуре. В 1672 году, Правительство, простив Черниговскому сделанное им преступление, тем самым показало, что от внимания его не укрылась польза, какую Россия могла иметь от обладания этим краем. Несколько времени Русские спокойно владели в Албазине; но поиски, деланные ими для открытий, вниз по Амуру, и для собирания ясака с соседних жителей, возбудили опасения Китайцев, и в 1683 году они начали явно приготовляться к войне. Боярин Князь Василий Васильевичь Голицын, имевший тогда в своих руках бразды правления, быв уведомлен об опасности, решился не уступать Албазина, и назначил туда надежнаго Воеводу, Толбузина. Все население крепостцы, считая казаков, ссыльных Стрельцов, промышлеников, купцев и поселян, удалившихся в нее из окрестностей, не составляло более 450 чел., из коих только две трети были вооружены — Летом 1684 года, начальствовавший в Сибири, Боярин Князь Щербатов, узнав об опасном положении Албазинскаго гарнизона, велел послать из Енисейска, в распоряжение Нерчинскаго Воеводы Власова 576 казаков, стрелков и пушкарей, с 10 пушками и значительным запасом снарядов и пороха. Отряд этот был вверен Бейтону, имевшему тогда звапие боярскаго сына.
[536] Между тем, до 14,000 Китайцев осадили Албазин с сухаго пути и с реки. Храбрый Толбузин, после самой мужественной обороны, нашелся наконец принужденным оставить ненадежную крепость, и с слабым отрядом пришел в Нерчинск, в то самое время, когда прибыл туда Бейтон. Это происходило в июне 1685 года.
Воевода Власов, сожалея о неотвратимой впрочем потере Албазина, и узнав, что Китайцы сожгли его, вместе с другими окрестными селениями, но посеянный Русскими хлеб оставили неприкосновенным, немедленно послал туда Бейтона с 198 чел. при одной пушке, а вслед за ним отправил и самого Толбузина с 526 чел. войска, 155 промышлениками и крестьянами, вышедшими из Албазина, и 4 пушками. К этому он присоединил вскоре еще 80 чел., так, что все силы, предоставленныя в распоряжение Толбузина, составляли 759 чел. и 7 пушек. На этом походе Бейтон писался Головою, что равняется чину полковника.
Толбузин, имел в Бейтоне сведущаго и самаго ревностнаго сотрудника, прибыл на пожарище Албазина 27-го Августа того же 1685 года, и прежде всего, сжав хлеб, 25-го Сентября, приступил к возобновлению крепости, обнеся ее, на этот раз, уже не деревянными стенами, а прочным земляным валом. К весне 1686 года, работы, с неимоверными усилиями, были окончены, и возникший из свежих развалин Албазин, принял название уже не острога, а города. Китайцы, уведомленные о возвращении Русских, начали готовиться к новой осаде. Чтобы предупредить их и не допустить до нечаяннаго нападения. Толбузин поручил Бейтону с 300 казаков итти на реку Камар, и начал, выбрав удобное для засады место, поджидать неприятеля. 7-го Марта 1686г., Бейтон занял выгодный пост, а 17-го, увидев приближение небольшаго наблюдательнаго отряда Китайцев, напал на него, гнал на разстоянии тридцати верст, и истребил почти до последняго человека. По прошествии четырех месяцев, появление новаго, сильнаго неприятельскаго корпуса заставило Бейтона возвратиться к гарнизону, а 7-го Июля, Албазин был обложен семитысячным войском Китайцев, имвшим у себя 40 пушек Осажденные, ободряемые храбрыми начальниками, Толбузиным и Бейтоном, защищались отчаянно; отразили приступ к своим укреплениям, и произвели несколько весьма удачных вылазок. Но если с одной стороны мужество их возрастало с каждым новым успехом, то с другой, число их значительно умалялось от неприятельских ядер, а еще боле от свирепствовавшей между ими цынги. В исходе Сентября, они понесли самую чувствительную потерю: это была смерть храбраго Толбузина, убитаго пушечным ядром. Место его заступил, его совтник и сподвижник, Бейтон. Его искусство, храбрость и самая неутомимая деятельность поддерживая дух в осажденных, сделали ничтожными все усилия Китайцев, и заставили их, в Ноябре, превратить осаду в блокаду, а в Мае 1687, снять и последнюю. В это время у Бейтона оставалось в живых только 66 чел., во всем нуждавшихся. Китайцы, догадываясь о его бедственном положении, вступили с ним в переговоры, и даже предложили ему пособия своих врачей, если он только объявит истину о числе гарнизона. Бейтон весьма вежливо отклонил их предложение, а чтобы убедить их в изобилии своих хлебных запасов, в самом деле истощавшихся, велел сапечь пирог весом в пуд, и послал его в подарок неприятельскому военачальнику. Вскоре за сим известие о желании Русскаго Двора положить конец несогласиям, и об уполномочении на этот предмет Окольничаго (в последствии Генерал-Фельдмаршала и Графа) Ф.А. Головина, совершенно прекратило военныя действия. Таким образом Бейтон, оставшись после Толбузина начальником 150 человек, и борясь со стужею и болезнями, в продолжение слишком семи месяцев противопоставлял неприятелю, в сорок раз сильнейшему числом, оборону, каких весьма немного встречаешь в Истории. — В Августе, Китайцы оставили окрестности Албазина, а Бейтон, исправив его полуразрушенныя укрепления, и усилив гарнизон новыми, из Нерчинска присланными, войсками, оставался во вверенном ему и защитою его прославленном Албазине до Августа 1689 года, когда, в силу договора, заключеннаго с Китайцами в Нерчинске, Русские отказались от всех своих завоеваний, на Амуре сделанных. — По возвращении из Албазина, Бейтон некоторое время был Казачьим Головою в Иркутске, а потом, возведенный за свои заслуги в потомственное Российское дворянское достоинство, находился Воеводою в Верхноленске, и в этом звании умер в начале прошедшаго столетия. Точное время его кончины и место погребения, не известны, но память о нем в Сибири живет еще и поныне.
А. И. Бейтон был женат на Марине Демьяновне, дочери Малороссийскаго Гетмана Многогрешнаго, в 1672 году, по повелению Царя Алексея Михайловича, сосланнаго в Селенгинск Она была жива еще в 1729 году, и имела от этого брака двух сыновей, Андрея и Якова, кои, подобно достойному своему отцу, служили России с честью и пользою. Потомки их, дворяне Бейтоновы, правнуки и праправнуки Афанасия Ивановича, числом до 15 человек мужскаго пола, еще и теперь существуют в Сибири. Один из них занимал в Иркутске разныя должности по гражданской части, а другие, не бывшие в службе и отставные, живут в деревне Бейтоновой. Последняя находится на левом берегу реки Ангары, во сте двадцати верстах ниже Иркутска, против бывшаго Удинскаго острога, и заключается в тридцати пяти, или около, домах; из них четыре пли пять принадлежат собственно дворянам Бейтоновым, а остальные казенным крестьянам и поселенцам.
Заслуги А.И. Бейтона и обоих его сыновей еще в недавния времена удостоились внимания Правительства: в память их и в замене земель, пожалованных, но в последствии, по надобности, отведенных под заселение казенных людей, Император Павел I, Высочайшим Указом 3 го Мая 1800 года, пожаловал Бейтоновым, в Сибири, десять тысячь десятин земли.
В.

Примечания:

(*) Из рукописи: Современники Петра Великаго.

Воспроизводится по:

А. И. фон Бейтон // Северная пчела, 1838. — № 134. С. 535 —536.