Изучению деятельности приказных людей, в разное время руководивших Албазинским острогом посвящен ряд работ российских ученых и краеведов. Впервые список воевод и приказчиков Албазинского острога сформировал А.П. Барсуков [3, с. 3]. Новый вариант этого списка был представлен вв1990 году в работе «История Дальнего Востока СССР в эпоху феодализма и капитализма (XVII в. – февраль 1917)» [5, с. 61]. Деятельность воевод и приказных людей по развитию и укреплению Албазинского уезда и острога в целом была более полно раскрыта в работах известного исследователя истории этого острога А.Р. Артемьева [1; 2, с. 3–11]. Значительно уточнил список приказных людей Албазинского острога Г.Б. Красноштанов в своей книге «Никифор Романов Черниговский: документальное повествование» [8, с. 237].
В целом организация административно-территориального устройства и принципы формирования органов местного управления русского государства на территории Приамурья в XVII веке, а так же периоды пребывания на руководящих постах в Албазинском остроге ряда приказных людей и подьячих были рассмотрены в статьях: «Административно–территориальное устройство Приамурских земель в составе Русского государства в XVII веке» [38] и «Приказные люди и органы местного управления русского государства на территории Приамурья в XVII веке.»[41].
Однако этот список по-прежнему остается не полным. Введение в научный оборот ряда новых документов позволило дополнить его новыми фамилиями, а по ряду приказных людей уточнить период их нахождения на приказе в Албазинском остроге, а также отметить несколько не состоявшихся назначений.
1665г. возглавляемые Н. Черниговским крестьяне и казаки убили Илимского воеводу Лаврентия Обухова. Причину этого убийства они изложили в челобитной, отправленной ими царю: «…не мога ево, Лаврентьева, мученья претерпеть, и от всяких ево изгони и угроз пошли вам, великим государем, служить на Амур реку…» [8, с. 75]. Уйдя от возможного преследования на Амур, они обосновались на Албазинском городище, где поставили острожок. Еще по пути на Амур беглецы установили связь с приказным человеком Даурской земли Л. Б. Толбузиным.
С этого времени из–за острой нехватки служилых людей в Нерчинском уезде беглецы, считавшиеся в Илимском и Ленском уездах преступниками, были поверстаны Л. Б. Толбузиным в службу.
Впервые Албазинский острог, как построенный, фигурирует в отписке Нерчинского воеводы Илариона Толбузина в Сибирский приказ, датируемой 1667–1668 годами: «...В прошлом, великие государи, во 175 [1666] году, сентября в 28 день, писал ко мне из Албазинского острогу приказной человек Микифорко Черниговской...» [8, с. 144.]. То есть к 28 сентября 1666 года острог, как оборонительное сооружение уже существовал. Приказным человеком в Албазинском остроге как видно из текста документа был неформальный лидер этого отряда Никифор Черниговский. В некоторых документах он был назван «самовольной и самоохотной атаман» [13, л. 1–1об.]. Для установления прочных связей с Нерчинским острогом он отправлял приказным людям Даурских острогов Л. Б. Толбузину, а в дальнейшем и Д. Д. Аршинскому отписки о своей деятельности, а не позднее 1670 года и собранный им ясак [8, с. 158].
Интересно, что пока на приказе в Албазинском остроге находился Н. Черниговский, попытки получить албазинцами прощение за убийство Лаврентия Обухова не предпринимались.
Страх неминуемого наказания за совершенное преступление подтолкнул непосредственных участников убийства Илимского воеводы Л. Обухова к побегу из Албазинского острога вниз по Амуру. Этот побег восьми Албазинских казаков состоялся в конце 1670 года [8, с. 155]. К нему мог присоединиться и Н. Черниговский. Когда его возможное участие в побеге было раскрыто, от исполнения своих обязанностей он был отстранен и препровождён в Нерчинский острог [8, с. 156]. После ареста Н. Черниговского, произошедшего не позднее 15 декабря 1670 года, возглавил Албазинский острог казачий десятник Петрушка Екимов (Якимов) Осколков [8, с. 168–169]. Заняв пост приказного человека Албазинского острога П. Осколков начал активно принимать меры к получению Албазинцами прощения за убийство Л. Обухова. Для этого в 1670 [28, л. 187–188] и 1672 [28, л. 214, 216, 207–208, 215, 192] годах, в Москву были отправлены челобитные от имени всех албазинских казаков.
Не позднее 10 мая 1672 года на посту приказного человека Албазинского острога П. Осколкова сменил казачий десятник Федор Евсивьев (Плотник). Но после не приведшего ни к чему разбирательства по обвинению в попытке побега, Н. Черниговский в 1673 году был из–под ареста освобожден и вновь занял должность приказчика Албазинского острога [17, л. 5–6].
В конце 1673года, после прибытия в Нерчинск на приказ Павла Яковлевича Шульгина Албазинский острог был официально включен в состав Даурского уезда [43, с. 182]. В ходе приемки даурских острогов 10 февраля 1674 года П. Шульгиным, находившийся на приказе в Албазинском остроге Н. Черниговский, был сменен нерчинским служилым человеком Семеном Михайловым Вешняком. Тогда же подьячим Албазинского острога стал нерчинский служилый человек Митька Минин сын Комаров.[29]
Однако отношения нового приказчика Албазинского острога с албазинцами не сложились. Он был обвинен албазинскими казаками в злоупотреблениях и не ранее 1 сентября 1674 года ему на смену из Нерчинска был отправлен Тобольский пятидесятник Андрей Шехтин [22, л.1]. В Нерчинск А. Шехтин прибыл из Тобольска вместе с П. Шульгиным. Но и ему не удалось закрепиться на приказе в Албазинском остроге. Не позднее 23 января 1675года приказным человеком в Албазинском остроге снова стал Н. Черниговский [9, л. 1–3]. В июне 1675 года он умер [8, с. 217]. После его смерти, албазинцы на приказ выбрали албазинского казака Федора Евсевьева [13, л. 1–1об.]. 28 июля 1675 года на его место П. Я. Шульгиным был назначен служилый человек Нерчинского острога Василий Милованов [15, л. 1–5]. Практически сразу после назначения отряд казаков с В. Миловановым во главе был послан к Намясинским тунгусам, кочевавшим по реке Аргунь для сбора ясака и поиска серебренной руды [44, с. 334–338]. Поскольку в это время территория в районе реки Аргунь контролировалась из Албазинского острога, вполне вероятно, что В. Милованов совершил этот поход в звании приказного человека Албазинского острога, а во время его отсутствия Ф. Евсевьев мог исполнять обязанности приказного человека. Поэтому именно на его имя 9 ноября 1675 года была направлена память П. Шульгина [10]. Однако существует вероятность, что все это время эту должность занимал Федор Евсевьев, а назначение В. Милованова приказным человеком Албазинского острога казаки не приняли. Подтверждением этого может быть сохранившийся в Научно-историческом архиве СПбИИ РАН документ, составленный Василием Миловановым, в котором изложены требования Албазинских казаков, своего рода ультиматум, о том, что в «случае не присылки из Нерчинска пороха, свинца и оружия, ясачным людям - подарков, аманатам - корма, … быть Албазинскому острогу под Якутским присудом и получать оттуда все необходимые припасы» [12].
В январе 1676 года в документах Албазинского острога снова отмечено пребывание Ф. Евсевьева на должности приказного человека [11]. После него не позднее 29 марта 1677 года приказчиком Албазинского острога становится албазинский казак Гаврила Фролов [31].
За чередой постоянно назначавшихся из Нерчинска приказчиков Албазинского острога просматривается желание П. Шульгина установить полный контроль над ним. Но не смотря на все прилагаемые усилия достигнуть этого не удалось. Очевидно, видя безуспешность этих попыток, в январе 1676 года П. Шульгин попытался взять под свой контроль хотя бы пашенных крестьян. К ним на приказ был послан Нерчинский сын боярский Шестак Афонасьев. В своей отписке в Албазинский острог П. Шульгин писал: «и вы де переменяючись почесту бываете у них в прикащиках и накуря вин и наваря пив обираете их до последу на те вина и пива» [11, л. 1]. Крестьяне, как самая бесправная часть Албазинского населения, постоянно ощущавшая на себе притеснения Албазинских казаков такому переходу власти над ними, не противилась. Однако Албазинские казаки упускать из сферы своего влияния пашенных крестьян так же не собирались. Об этом в своей отписке П. Шульгин писал: «…вы в тех пашенных крестьянех отказали нерадея г(о)с(у)д(а)р(е)ву делу для своих бездельных корыстей и из Нерчинскеого острогу никому их ведать не дали…» [11, л. 1].
Интересно, что в 1676–1677 годах в Албазинском остроге Албазинские приказчики выбирались из числа казаков острога. Причем их смена проводилась без согласования с Нерчинским острогом по мере необходимости. Подьячим в Албазинской судной избы был упоминавшийся выше служилый человек Нерчинского острога Митька Минин сын Комаров [30].
Видимо чехарда с назначением приказных людей обратила на себя внимание руководителей Тобольского разряда и на приказ в Албазин был послан Тобольский сын боярский Любим Евсевьев. Он принял Албазинский острог не ранее 7 апреля 1677 года [40, с. 5–10]. Ранее Л. Евсевьев в качестве пятидесятника уже был в Даурии в составе отряда А. Пашкова [25, л. 62–67, 188–193; 27, л. 256]. В 1664 году уже в звании сына боярского Л. Евсевьев вместе с И. Поршенниковым снова побывал в Забайкалье. Они доставил в Иргенский острог государеву казну: сукна, рыболовные сети, одекуй, хлеб [24, л. 145–151]. Возглавив Албазинский острог, он исполнял обязанности приказного человека до 15 февраля 1678 года [40, с. 3].
Однако возникший в 1676/1677 годах конфликт между Нерчинским приказчиком П. Шульгиным и частью служилых людей этого острога привел к назначению в Нерчинский острог уже бывшего там ранее на приказе Л. Толбузина, а приказным человеком в Албазинский острог его сына Алексея [33, л. 308–308 об]. Однако этому назначению не суждено было реализоваться. По дороге из Тобольска в Нерчинск в районе реки Рыбной Л. Толбузин умер. Тем не менее его сын был вынужден продолжить свой путь к месту службы в Албазинском остроге. Но пока А. Толбузин, везший в Даурские остроги вооружение, добирался в Албазинский острог, в Енисейске получили царский указ «переменить» его на должности Албазинского приказчика. Очевидно, что эта замена была вызвана смертью его отца. По указной памяти, подписанной Енисейским дьяком Василием Телициным 24 августа 1677 года, на место Алексея Толбузина был назначен находившийся в это время в Енисейске нерчинский сын боярский Григорий Лоншаков.
Возможно, еще одной причиной, побудившей Енисейских воевод назначить на приказ в Албазинский острог Г. Лоншакова, стали сведения об обнаружении в районе реки Аргунь серебросвинцовых руд. Ранее Григорий Лоншаков уже принимал участие в поиске серебряных руд в этом районе и поэтому среди поставленных ему задач в качестве приказного человека Албазинского острога, был наказ об организации «г(о)с(у)д(а)р(е)ва дела прииску и проведыванья золотой и серебряной медной и оловянной руды» [34, Л. 334].
Двигавшийся налегке Г. Лоншаков мог прибыть в Албазинский острог намного раньше Алексея Толбузина, ведь судя по отметке о подаче грамоты о своем назначении, в Нерчинске он был уже 9 декабря 1677 года [8, с. 236]. Однако, несмотря на указание Енисейских воевод, ни где Г. Лоншакова не задерживать, П. Шульгин почти на месяц задержал его в Нерчинске [34, л. 334]. Поэтому в феврале 1678 года в Албазине сложилась ситуация, когда там одновременно находились три приказных человека этого острога. Это: исполнявший обязанности приказного Албазинского острога Л. Евсевьев, прибывший в Албазин 8 февраля Г. Лоншаков [34, л. 333] и А. Толбузин, который туда добрался только 15 февраля [35, л. 335]. Тем не менее, передача Албазинского острога от одного приказчика к другому происходила строго в соответствии с наказными памятями данными каждому из них. В период с 15 по 24 февраля проходила передача острога от Л. Евсевьева к А. Толбузину. А уже после этого Албазинский острог принял Г. Лоншаков. [40, с. 2–3].
Г. Лоншаков пробыл на приказе в Албазинском остроге чуть более полутора лет. В этот период под его руководством была создана сеть острожков и ясачных зимовий позволивших к 1680 году взять значительную часть бассейнов рек Зея и Селемджа под свой контроль и распространить протекторат русского государства на «оленных тунгусов» Улагирского, Кандигирского, Контагирского, Магирского родов и даже «захребетных оленных тунгусов» (селившихся за Становым хребтом) Пачегирского и Украинского родов. В результате этого статус Албазинского острога был повышен, а подконтрольные ему районы были выделены в самостоятельный уезд, подчиняющийся Енисейскому воеводе. [39, с. 13]. В построенные в верховьях реки Зея и на ее притоке реки Селемджа острожки приказные люди назначались приказчиком Албазинского острога. Так в Верхозейский острожок в июне 1679 году приказным человеком был назначен десятник казачий Ефремко Григорьев, а в Селимбинский албазинский служилый человек Г. Фролов [36, л. 67–68].
Не ранее 1 сентябре 1679 года Г. Лоншакова сменил на приказе Яков Евсевьев. В Албазинский острог он прибыл из Енисейска. Вместе с ним на приказ в Албазинский острог прибыл его брат Семен Володимеров, а на должность подьячего енисейский казак Алешка Афонасьев сын Коренев. Но, находясь на приказе, Яков Евсевьев не смог найти общий язык с албазинскими казаками. На почве совершенных им злоупотреблений у албазинцев с Я. Евсевьевым «были великие ссоры» [14, л. 1].
Однако вскоре в Сибирском приказе было принято решение объединить Нерчинский и Албазинские уезды в Нерчинское воеводство. В 1680 году в Нерчинск воеводами были назначены стольник Федор Дементьевич Воейков и его старший сын Андрей [23, л. 6–7]. В Нерчинск воеводы Воейковы прибыли 1 апреля 1681 года [14, л. 1].
Для установления полного контроля над воеводством, практически сразу после приезда в Нерчинск Ф. Д. Воейков стал расставлять на ключевые посты в Приамурье лояльных себе людей. Так приказным человеком в Зейский и Селимбинский острог им был направлен нерчинский сын боярский Игнатий Милованов [23, л. 17]. Использовав челобитные албазинских казаков о злоупотреблениях Я. Евсевьева как предлог, Ф. Воейков, отстранил его от должности. После отстранения он был препровожден в Нерчинск, где над ним с 6 сентября по 27 октября 1681 года было проведено следствие. Входе следствия Я. Евсевьев и его брат были обвинены в винном курении, продаже вина и пива, а также в ряде иных злоупотреблений [19, л. 1–10, 43–46]. Правда вернувшись в Енисейск, Я. Евсевьев и подал «скаску с росписью» о том, что Ф. Воейков, и его сын Андрей «взяли сильно ево, Яковлева всякого живота и денег, всего на пять тысяч рублев» [4, с. 171]. На его место Ф. Воейков назначил своего сына Андрея. Вероятно, А. Воейков был молод и не обладал достаточным авторитетом и управленческим опытом, поэтому подготовка к его приезду в Албазин и арест Я. Евсевьева были поручены Нерчинскому сыну боярскому Г. Лоншакову [23, л. 9–13]. Г. Лоншаков прибыл в Албазин вместе с подьячим нерчинской съезжей избы Семеном Ларионовым.
Однако видимо уже тогда Ф. Д. Воейков понимал, что смена приказного человека Албазинского острога, назначенного из Енисейска, является превышением его полномочий. Позже он надеялся получить одобрение этого назначения в Сибирском приказе. Но несмотря на наличие обвинительных челобитных на Якова Евсевьева, Сибирский приказ действия Ф. Воейкова не поддержал. Поэтому албазинцы также сочили действия воеводы нелегитимными, однако на первых порах приняли это назначение. Такое решение, видимо, было компромиссным, поскольку в своей деятельности А. Воейков не был полностью самостоятельным и по наиболее ответственным вопросам принимал решение совместно с «войском». Но как только между Албазинскими казаками и Ф. Д. Воейковым возник конфликт, они обвинили его в том, что «сына де своего он Федор Воейков посылал в Албазинской острог без указу великих государей» [7, с.2]. Конфликт принял затяжной характер в результате чего 18 мая 1682 года Ф. Воейков был вынужден А. Воейкова с должности приказного человека Албазинского острога отозвать.
Вместо него Ф. Воейков попытался назначить на приказ в Албазинский острог Г. Лоншакова, но албазинцы это решение не приняли, а «выбрали промеж собою излюбя в прикащики албазинского казака Ивашка Семенова [Войлошникова] а на большую заимку к пашенным крестьянам выбрали в прикащики албазинского пятидесятника Левку Чужакина». Ф. Воейков, встретив такое активное сопротивление был вынужден с таким выбором согласиться и дал приказчикам наказные памяти, подтвердившие легитимность их назначения. Вероятно, именно тогда появились наказные памяти о назначении приказных людей к пашенным крестьянам. Первая охватывала территорию от реки Аргунь вниз по реке Амур до Албазинского острога по всем заимкамвм [20, л. 49–50]. Вторая «ниже Албазинского острогу в Большей слободе и во всех заимках в Олбазинском уезде» [20, л. 45-46]. Но поскольку как уже было отмечено выше Албазинцы избрали на приказ к пашенным крестьянам Л. Чужакина, то они не были реализованы. Весте с А. Воейковым в съезжей избе Албазинского острога нес службу подьячий нерчинской съезжий избы Семен Ларионов, вероятно вместе с ним он был и отозван, а его обязанности стал исполнять рядовой албазинский казак, Михайло Евстратьев [21, л. 28–32].
Не смотря на вроде бы достигнутый между нерчинскими воеводами и албазинскими казаками консенсус, конфликт на этом исчерпан не был. Албазинцы направили в Енисейск и далее в Москву на действия Ф. Воейкова челобитную по которой впоследствии проводилось следствие. [42, с. 7–9].
Чтобы сохранить административную власть в Албазинском остроге в своих руках, Ф.Д. Воейков стремился привлечь на свою сторону наиболее авторитетных и лояльных к себе албазинцев, продвигая их по должности и повышая в звании. Так, непосредственно Ф. Воейковым албазинский казак Григорий Самойлов Мыльник, был поверстан в звание казачьего десятника и назначен на перемену И. Милованову в должности приказчика Зейского и Селимбинского острогов [18, л. 33–34].
В феврале 1684 года Ф. Воейков еще раз попытался отстранить от должности Албазинского приказчика И. Войлошникова, направив туда нерчинского сына боярского Василия Шульгина. Но и эта попытка закончилась неудачей. Его назначение приняли только пашенные крестьяне, торговые и промышленные люди [21, л. 28–32].
Маньчжурская угроза, нависшая в начале 80–х годов над восточными границами Русского государства, заставила Сибирский приказ провести административно–территориальные преобразования в структуре управления Восточной Сибирью, которые впрямую затронули Албазинский уезд.
В условиях неблагоприятно складывающейся обстановки на границе с Цинским государством в начале 1683 года Енисейский разряд, куда входили Нерчинский и Албазинский уезды, возглавил князь Константин Осипович Щербатов. Не смотря на все усилия Воейкова сохранить за собой Нерчинское воеводство, 17 февраля 1683 года возглавить все Даурские остроги, включая Албазинский, было поручено второму енисейскому воеводе Ивану Остафьевичу Власову [16, л. 40–44].
8 марта 1683 года, по челобитной Албазинских казаков и отпискам самого Ф. Воейкова, в Албазин для проведения следствия был отправлен тобольский дворянин по выбору Алексей Ларионович Толбузин [37, л. 305 об.–306]. Вместе с ним в Албазинский острог был назначен, ранее служивший в Иркутском остроге подьячий Петр Хмелев [26, л. 284]. Следствие по конфликту Ф. Воейкова и албазинских казаков началось 18 мая 1684 года. Тогда же на период проведения следствия А. Толбузин принял под свое руководство Албазинский острог.
В период между 2 апреля и 31 августа 1683 года на территории Албазинского уезда было создано Албазинское воеводство. Возглавил его, ране назначенный туда для проведения следствия А. Толбузин. Знал ли он, принимая 18 мая 1684 года Албазинский острог, что он уже назначен Албазинским воеводой, сказать сложно. Но вполне возможно, что эта информация уже могла до него дойти. [38, с. 159–161].
Подьячий П. Хмелев остался известен в истории тем, что благодаря ему после взятия Албазинского острога маньчжурами в 1685 году, Албазинская печать осталась у А. Толбузина и не попала в руки к противнику. Сам П. Хмелев попал к маньчжурам в плен и был увезен в Пекин [26, л. 285–286].
Албазинское воеводство просуществовало до июля 1686 года. В ответ на отписку А. Толбузина, посланную им в Сибирский приказ о взятии Албазинского острога маньчжурами, 15 июля 1686 года в Нерчинск поступила царская грамота об его отстранении его от должности, передаче всех дел И. О. Власову и отправке его в Енисейск [6, с. 257–258]. Однако к этому времени А. Толбузин уже находился во вновь построенной на месте Албазинского острога крепости. По наказной памяти, данной временно ему вторым Енисейским воеводой И. О. Власовым, он продолжал исполнять свои обязанности [6, с. 257–258]. Полученное решение об отстранении Албазинского воеводы от должности, И. О. Власов исполнить уже не смог, а А. Толбузин скорее всего о нем даже и не узнал. 7 июля 1686 года Албазинская крепость снова была осаждена маньчжурами, а на пятый день обороны А. Толбузин был смертельно ранен влетевшим в башню ядром, после чего через три дня скончался [32, с. 108].
После смерти А. Толбузина Албазинскую крепость возглавил казачий голова Афанасий Иванович Бейтон [32, с. 108] и она перешла в непосредственное подчинение второго Енисейского воеводы И. О. Власова.

Приложение.

Именной список приказных людей, подьячих Албазинского и других острогов Албазинского уезда в 1666–1689 гг.

Список использованных источников и литературы

1. Артемьев А.Р. Города и остроги Забайкалья и Приамурья во второй половине XVII-XVIII в. Владивосток. 1999. 335 с.
Artem'ev A.R. Goroda i ostrogi Zabajkal'ja i Priamur'ja vo vtoroj polovine XVII-XVIII v. Vladivostok. 1999. 335 s.
2. Артемьев А.Р. Воеводы и приказчики Нерчинского и Албазинского уездов во второй половине 17 века (из истории кадровой политики царской администрации в Забайкалье и Приамурье) / А. Артемьев // Отечественная история. 2006. №2. С. 3–11.
Artem'ev A.R. Voevody i prikazchiki Nerchinskogo i Albazinskogo uezdov vo vtoroj polovine 17 veka (iz istorii kadrovoj politiki carskoj administracii v Zabajkal'e i Priamur'e) / A. Artem'ev // Otechestvennaja istorija. 2006. №2. S. 3–11.
3. Барсуков А. Списки городовых воевод и других лиц воеводского управления Московского государства XVII столетия. СПб., 1902, 611 с.
Barsukov A. Spiski gorodovyh voevod i drugih lic voevodskogo upravlenija Moskovskogo gosudarstva XVII stoletija. SPb., 1902, 611 s.
4. Барахович П.Н. Енисейск в XVII–XVIII столетиях. Малоизвестные страницы истории. Красноярск: Литера-принт, 2019. 304 с.
Barahovich P.N. Enisejsk v XVII–XVIII stoletijah. Maloizvestnye stranicy istorii. Krasnojarsk: Litera-print, 2019. 304 s.
5. История Дальнего Востока СССР в эпоху феодализма и капитализма (XVII в. – февраль 1917). М.: Наука, 1991. 471 с.
Istorija Dal'nego Vostoka SSSR v jepohu feodalizma i kapitalizma (XVII v. – fevral' 1917). M.: Nauka, 1991. 471 s.
6. Дополнения к Актам историческим, собранныя и изданныя Археографическою коммиссиею. Т. X. СПб.: В типографии Эдуарда Праца. 1867. 516 с.
Dopolnenija k Aktam istoricheskim, sobrannyja i izdannyja Arheograficheskoju kommissieju. T. X. SPb.: V tipografii Jeduarda Praca. 1867. 516 s.
7. Дополнения к Актам историческим, собранныя и изданныя Археографическою коммиссиею. Т. XII. СПб.: Типография В. В. Прац. 1872. 472 с.
Dopolnenija k Aktam istoricheskim, sobrannyja i izdannyja Arheograficheskoju kommissieju. T. XII. SPb.: Tipografija V. V. Prac. 1872. 472 s.
8. Красноштанов Г. Б. Никифор Романов Черниговский: документальное повествование. Иркутск, 2008. 378 c.
Krasnoshtanov G. B. Nikifor Romanov Chernigovskij: dokumental'noe povestvovanie. Irkutsk, 2008. 378 c.
9. Научно–исторический Архив Санкт–Петербургского Института истории РАН (НИА СПбИИ РАН) Ф. 96, ед. хр. 24.
Nauchno–istoricheskij Arhiv Sankt–Peterburgskogo Instituta istorii RAN (NIA SPbII RAN) F. 96, ed. hr. 24.
10. НИА СПбИИ РАН Ф. 96, ед. хр. 34.
NIA SPbII RAN F. 96, ed. hr. 34.
11. НИА СПбИИ РАН Ф. 96, ед. хр. 38.
NIA SPbII RAN F. 96, ed. hr. 38.
12. НИА СПбИИ РАН Ф. 96, ед. хр. 220
NIA SPbII RAN F. 96, ed. hr. 220
13. НИА СПбИИ РАН. Коллекции. Коллекция Г. С. Батенькова (К 18), док. 6.
NIA SPbII RAN. Kollekcii. Kollekcija G. S. Baten'kova (K 18), dok. 6.
14. НИА СПбИИ РАН. Коллекции. Коллекция Г. С. Батенькова (К 18), док. 24.
NIA SPbII RAN. Kollekcii. Kollekcija G. S. Baten'kova (K 18), dok. 24.
15. НИА СПбИИ РАН. Коллекции. Поуездная коллекция (К 110), ед. хр. 9.
NIA SPbII RAN. Kollekcii. Pouezdnaja kollekcija (K 110), ed. hr. 9.
16. Российский государственный архив древних актов (РГАДА). Ф. 1121. Оп. 1. Д. 42.
Rossijskij gosudarstvennyj arhiv drevnih aktov (RGADA). F. 1121. Op. 1. D. 42.
17. РГАДА. Ф. 1142. Оп. 1. Д. 1.
RGADA. F. 1142. Op. 1. D. 1.
18. РГАДА. Ф. 1142. Оп. 1. Д. 19.
RGADA. F. 1142. Op. 1. D. 19.
19. РГАДА. Ф. 1142. Оп. 1. Д. 22.
RGADA. F. 1142. Op. 1. D. 22.
20. РГАДА. Ф. 1142. Оп. 1. Д. 24.
RGADA. F. 1142. Op. 1. D.
21. РГАДА. Ф. 1142. Оп. 1. Д. 26.
RGADA. F. 1142. Op. 1. D. 26.
22. РГАДА. Ф. 1142. Оп. 1. Д. 102.
RGADA. F. 1142. Op. 1. D. 102.
23. РГАДА. Ф. 1177. Оп. 1. Ед. хр. 124.
RGADA. F. 1177. Op. 1. Ed. hr. 124.
24. РГАДА. Ф. 214. Оп. 3. Ст. 132
RGADA. F. 214. Op. 3. St. 132
25. РГАДА. Ф. 214. Оп. 3. Ст. 508.
RGADA. F. 214. Op. 3. St. 508
26. РГАДА. Ф. 214. Оп. 3. Ст. 544
RGADA. F. 214. Op. 3. St. 544
27. РГАДА. Ф. 214. Оп. 3. Ст. 604.
RGADA. F. 214. Op. 3. St. 604
28. РГАДА. Ф. 214. Оп. 3. Ст. 1659.
RGADA. F. 214. Op. 3. St. 1659.
29. Российская национальная библиотека (РНБ). Опись основного собрания русских актов и грамот. Ч. V: Годы 1514 г. – XVIII в. Шифр 4595.
Rossijskaja nacional'naja biblioteka (RNB). Opis' osnovnogo sobranija russkih aktov i gramot. Ch. V: Gody 1514 g. – XVIII v. Shifr 4595.
30. РНБ. Опись основного собрания русских актов и грамот. Ч. V: Годы 1514 г. – XVIII в. Шифр 4618.
RNB. Opis' osnovnogo sobranija russkih aktov i gramot. Ch. V: Gody 1514 g. – XVIII v. Shifr 4618.
31. РНБ. Опись основного собрания русских актов и грамот. Ч. V: Годы 1514 г. – XVIII в. Шифр 4626.
RNB. Opis' osnovnogo sobranija russkih aktov i gramot. Ch. V: Gody 1514 g. – XVIII v. Shifr 4626.
32. Русско–китайские отношения в XVII веке. Материалы и документы. [в 2 т.] / сост. Н.Ф. Демидова, В.С. Мясников. М.: Наука, 1972. Т. 2. 835 с.
Russko–kitajskie otnoshenija v XVII veke. Materialy i dokumenty. [v 2 t.] / sost. N.F. Demidova, V.S. Mjasnikov. M.: Nauka, 1972. T. 2. 835 s.
33. Санкт–Петербургский филиал архива Российской академии наук (СПбФ АРАН) ф. 21, оп. 4, ед. хр. 23 № 286.
Sankt–Peterburgskij filial arhiva Rossijskoj akademii nauk (SPbF ARAN) f. 21, op. 4, ed. hr. 23 № 286.
34. СПбФ АРАН. Ф. 21, оп. 4, ед. хр. 23 № 302.
SPbF ARAN. F. 21, op. 4, ed. hr. 23 № 302.
35. СПбФ АРАН. Ф. 21, оп. 4, ед. хр. 23 № 305.
SPbF ARAN. F. 21, op. 4, ed. hr. 23 № 305.
36. СПбФ АРАН. Ф. 21, оп. 4, ед. хр. 24 № 30.
SPbF ARAN. F. 21, op. 4, ed. hr. 24 № 30.
37. СПбФ АРАН. Ф. 21, оп. 4, ед. хр. 24 № 194.
SPbF ARAN. F. 21, op. 4, ed. hr. 24 № 194.
38. Трухин В. И. Административно–территориальное устройство Приамурских земель в составе Русского государства в XVII веке. // Известия лаборатории древних технологий. 2020. Т. 16 № 3. С. 152–163.
Truhin V. I. Administrativno–territorial'noe ustrojstvo Priamurskih zemel' v sostave Russkogo gosudarstva v XVII veke. // Izvestija laboratorii drevnih tehnologij. 2020. T. 16 № 3. S. 152–163.
39. Трухин В.И. История Албазинского острога в персоналиях: Григорий Лоншаков – приказной человек Албазинского острога в 1678–1679 годах // Межрегиональная научно–практическая конференция «Новиковские чтения». 2021. Благовещенск: Амурский областной краеведческий музей им. Г.С. Новикова–Даурского. С.1–17.
Truhin V.I. Istorija Albazinskogo ostroga v personalijah: Grigorij Lonshakov – prikaznoj chelovek Albazinskogo ostroga v 1678–1679 godah // Mezhregional'naja nauchno–prakticheskaja konferencija «Novikovskie chtenija». 2021. Blagoveshhensk: Amurskij oblastnoj kraevedcheskij muzej im. G.S. Novikova–Daurskogo. S.1–17.
40. Трухин В. И. Первая Даурская служба Алексея Толбузина // Межрегиональная конференция «ХII Дорохинские чтения». Албазино. 2019. Благовещенск: Амурский областной краеведческий музей им. Г.С. Новикова–Даурского. С. 1–12.
Truhin V. I. Pervaja Daurskaja sluzhba Alekseja Tolbuzina // Mezhregional'naja konferencija «HII Dorohinskie chtenija». Albazino. 2019. Blagoveshhensk: Amurskij oblastnoj kraevedcheskij muzej im. G.S. Novikova–Daurskogo. S. 1–12.
41. Трухин В. И. Приказные люди и органы местного управления русского государства на территории Приамурья в XVII веке. // Амурское казачество: вчера и сегодня: материалы V межрегиональной научно-практической конференции, Благовещенск, 30 марта 2023 г.: докл. и сообщ. Амур. обл. науч. б-ка им. Н.Н. Муравьева-Амурского. Благовещенск, 2023. С. 26–40.
Truhin V. I. Prikaznye ljudi i organy mestnogo upravlenija russkogo gosudarstva na territorii Priamur'ja v XVII veke. // Amurskoe kazachestvo: vchera i segodnja: materialy V mezhregional'noj nauchno-prakticheskoj konferencii, Blagoveshhensk, 30 marta 2023 g.: dokl. i soobshh. Amur. obl. nauch. b-ka im. N.N. Murav'eva-Amurskogo. Blagoveshhensk, 2023. S. 26–40.
42. Трухин В. И. Причины и последствия конфликта казаков Албазинского острога с Нерчинскими воеводами Воейковыми в 1682 году" // Межрегиональная конференция «ХIII Дорохинские чтения». Благовещенск. 2021. Благовещенск: Амурский областной краеведческий музей им. Г.С. Новикова–Даурского. С. 1–17.
Truhin V. I. Prichiny i posledstvija konflikta kazakov Albazinskogo ostroga s Nerchinskimi voevodami Voejkovymi v 1682 godu" // Mezhregional'naja konferencija «HIII Dorohinskie chtenija». Blagoveshhensk. 2021. Blagoveshhensk: Amurskij oblastnoj kraevedcheskij muzej im. G.S. Novikova–Daurskogo. S. 1–17.
43. Трухин В. И. «Росписной список» Албазинского острога 1674 года // Сборник Президентской библиотеки. Сер. Электронный архив. 2018. Вып. 3. С. 178–188.
Truhin V. I. «Rospisnoj spisok» Albazinskogo ostroga 1674 goda // Sbornik Prezidentskoj biblioteki. Ser. Jelektronnyj arhiv. 2018. Vyp. 3. S. 178–188.
44. Управление святителя Иннокентия (1729 год). // Иркутские епархиальные ведомости. – 1864 г. – № 20, 16 мая. – Прибавления. С. 334–338.
Upravlenie svjatitelja Innokentija (1729 god). // Irkutskie eparhial'nye vedomosti. – 1864 g. – № 20, 16 maja. – Pribavlenija. S. 334–338.
 
Воспроизводится по:

Межрегиональная конференция «ХV Дорохинские чтения». Албазино. 2023. Амурский областной краеведческий музей им. Г.С. Новикова-Даурского. С. 1-16.